Потому что впервые у меня проходит комбо.

Маятник хаоса, Хитрый трюк, а затем повторный Тройной таран перетекают один в другой, сливаются, превращаясь в нечто общее. Я танцую, мое тело поет песню разрушения и смерти. Теперь, наученный опытом, я не использую деформу, к тому же ее почти нет в хранилище — вместо нее наполняю Тройной таран энергией моего Ядра.

Внимание, Ник! Ты создал уникальную комбинированную кату: «Сокрушение тьмы»!

Последовательность движений занесена в базу приемов (Второй Уровень Канона).

Первый мой комбо! Ката — и сразу тройная!

Прогресс трансформации: +2%.

Интеллект: +4%

Сила: +3,5%.

— Бли-ин, чува-ак… — тянет рядом Илай растерянно. — Ты что, его взорвал?

Глава 4. Долли

Взорвал — не взорвал, а от членистоногого парня мало что осталось. К тому же мой удар вбил один из острых лучей щита ему в шею, едва не отрубив голову, а потом ракшаса еще и шмякнуло о сталагмит позади, так что он теперь напоминает что угодно, но не живое существо.

На цыпочках пятимся, переглядываясь. Шлеп-шлеп-шлеп — капли звучат, как босые ноги, бегущие по мокрому полу. Сердце частит, кровь набатом отдает в висках.

Мы сворачиваем, еще раз сворачиваем. В узком коридоре, метра два в ширину, останавливаемся, чтобы отдышаться и успокоиться.

— Кто это был? — шепчет Хелен. — Это же какой-то демон. Нам с Борей в детстве бабка про таких рассказывала, когда не слушались.

— Я готов поверить уже во все, что угодно, — хрипло отвечает Илай. — Но ты не волнуйся, детка, я тебя защищу.

Пока мы стоим, правильнее погасить фонарик, но Вики не рискует это делать — мало ли, что таится там, в темноте. Рио, играя с найденной алебардой, крутит головой, смотрит по сторонам, в его взгляде больше азартного любопытства, чем страха. По-моему, он чуть ли не наслаждается ситуацией — эти тайны бередят его воображение.

Вдруг Вики жестом фокусника вытаскивает из кармана мешок с артефактами, и мы все удивленно глядим на нее.

— Это арты, — поясняет она.

Илай хлопает глазами:

— Но откуда ты…

— Успела снять с пояса одного из трупов в той пещере. Прямо перед тем, как появился ракшас.

Она начинает медленно доставать арты из мешочка, перебирает их, описывая ласковым голосом, аж тает от удовольствия:

— Этот блокирует воздействие пирокинетиков. Регенератор заживляет раны. Батарейка заряжает силой. Слоу замедляет все живое, включая животных и насекомых. Невидимка прячет от глаз врага. Детокс нейтрализует отравления по широкому спектру, это такая редкость… Что ж он появился так поздно? Можно было спасти Ксандру.

Рио протягивает ей покрытый плесенью кожаный самошитый рюкзачок с карманами, найденный у мертвой девушки, Вики продолжает:

— Фаер… все понятно, да? Причем применить его может даже солдат. В руках пирокинетика усиливается в пять раз. Ух ты ж! Фриз! Замораживает врага, причем всех рядовых и рекрутов — насмерть. Это уже не простой арт, за него надо повоевать. Ребята хорошо подготовились…

Она кладет арты в рюкзак, не спешит, вертит каждый, продолжая говорить:

— Маршал. Увеличивает силу, поднимая чуть ли не до режима бога, но на две минуты, а потом начинается регресс, причем значительный. У каждого по-разному. Щит — нейтрализатор молота. Этот арт — кристаллический, его они, видимо, тут и нашли. Это были охотники за артефактами. Специализированная когорта, вот почему у нас такой улов.

— Если бы не Ник, нас бы уже сожрали, причем дважды, — отмечает Рио. Кажется, он уже не думает, что я в любую секунду могу обратиться чудовищем. — Ты прямо герой.

Если они зааплодируют, будет неловко, но пронесло… Нет, не пронесло. Зааплодировали. Правда, не мои сокланы — кто-то захлопал в ладоши у меня в голове, и перед глазами возникло:

Поздравляем, Ник! Твой авторитет среди членов когорты возрос!

Теперь ты можешь стать лидером когорты, если количество голосов превысит 51%!

Судя по обращенным на меня взглядам, система рассказала всем, что они могут сменить лидера.

Илай радостно скалится:

— А че? Я только «за». Голосуем?

Вики отводит глаза, а я отрезаю:

— Нет, потом. Сейчас есть более важные дела, например, выйти на поверхность у центра. И еще, прямо сейчас надо отдохнуть. Мы давно идем, я слишком вымотался.

— То же самое хотел сказать, — соглашается Илай. — У меня глаза слипаются.

Вики садится у стены рядом со мной кладет зажигалку-фонарик на пол:

— Тут вроде не опасно, в смысле, никаких тварей поблизости нет.

Она выключает фонарик, все укладываются, я остаюсь на стреме – все равно так возбужден, что не до сна. Совсем темно вокруг, мрак такой полный, что кажется густым, материальным.

Сажусь под стеной туннеля, согнув ноги и обхватив себя за колени. Тишина как в глубоком космосе, прохладно, воздух очень сухой, стоячий. Я повожу плечами, кладу лоб на колени. Вспомнив про силовые печати, лежащие на дне Ядра, пытаюсь активировать их, но опять не получается. Есть ли вообще толк от этих штуковин? Я получил их уже давно, но, в отличие от костяного ножа, до сих пор не могу воспользоваться.

Чуть вздрагиваю, когда на затылок мне ложится прохладная ладонь, и соображаю, что это Виктория, она находилась ближе всех, когда погас свет.

— Тебе тяжело, Ник?

Медленно поднимаю голову, пялюсь в темноту. Уверен, что остальные дрыхнут так крепко, что хоть фугас рядом взрывай — не проснутся, но все равно отвечаю также тихо, едва шевеля губами:

— Тебе точно тяжелее — ты теряешь лидерство в группе.

Она молчит некоторое время, потом отвечает:

— Это неважно. Теперь — неважно. Забирай команду себе, мне не надо. Я все думаю о своей матери…

— И что надумала?

— Какой бы она ни была, я всегда ощущала ее присутствие где-то рядом. Где-то в мире вокруг — как что-то очень надежное. Как холодную и вроде бы равнодушную ко мне ледяную скалу. Да, как скалу из льда. На которую можно влезть и спастись от бури.

— Не очень понятно, — говорю я. — Хотя… вроде понял.

— А теперь, — продолжает Вики, — у меня такое чувство, что она уже мертва. Ее больше нет, я осталась одна.

Пальцы на моем затылке перебирают отросшие волосы, затем соскальзывают к шее, и Виктория убирает руку. Повинуясь порыву, поворачиваюсь и целую ее во мраке. Сначала она застывает, как столб, не шевелится, не отвечает на поцелуй, но потом подается ко мне, прижимаясь крепче, и тогда я обнимаю ее.

Некоторое время мы не двигаемся, затем разом отстраняемся друг от друга, будто одновременно приняв решение, что сейчас не время и не место. Виктория дышит чуть тяжелее, громче, я тоже.

— Я… — начинает она и замолкает

Совсем рядом лежат сокланы, руку протяни — наткнешься на Рио, в другую сторону — на Хелен, дальше размеренно сопит во сне Илай.

— Надо спать, — бормочу я.

— Да, надо.

Понимаю по шороху, что она легла. Тоже ложусь, вытянув ноги, мы совсем рядом, но не касаемся друг друга. Когда мы целовались, со стороны, где лежат Илай и Хелен, действительно донесся сдавленный вздох?

Когда начинает срубать, бужу Илая, и он меня сменяет.

Он же всех и будит. Жратвы снова нет, будто стадо зомби, покачиваясь, бредем вперед. Мои способности на нуле, сейчас я не могу приманить животное, я не могу даже спину держать прямо, меня тошнит и шатает, я безбожно туплю.

Выруливаем в очередной квадратный зал, луч фонарика ныряет в темноту и отпечатывается на дальней стене маленькой точкой.

— Ого! — восклицает Илай, и эхо его голоса долго мечется в пустынном зале, переплетающееся с «тссс» Вики.